Кажется прямым

18/6/2005

«Ух! Должно быть, полные!» — сказал Джаред, вытаскивая сети. Он отбросил прядь влажных черных волос со своих глаз. Ездра возился с другой сетью рядом с ним. Его лоб был покрыт свежими каплями пота, несмотря на прохладный воздух раннего утра.

«Думаешь, нам нужно забросить сети еще раз, прежде чем возвращаться?» — спросил Ездра, наблюдая, как его сеть поднимается из воды.

«Не, мы работали всю ночь…» И в этот момент сеть Джареда так резко вышла из воды, что он упал в лодку. Суденышко закачалось.

«Ого!» — закричал Ездра. Смоляной факел, горевший на борту лодки — приманка для рыбы, а также рабочее освещение — отцепился. Он упал с плеском в воду и потух. Джаред застонал и протянул руку, чтобы поддержать Ездру. Стараясь сохранить равновесие, Ездра выпустил из рук веревку. Рыба быстро сбежала из ослабевшей сети. Ездра бросился за веревкой, схватив ее прямо перед тем, как она исчезла за бортом. В следующий момент он растянулся о ноги Джареда, чуть не попав лицом в кучу рыбы. Они оба сели неподвижно. И Ездра рассмеялся. Джаред уныло поднялся, но глядя на место происшествия, слегка улыбнулся.

«Сегодня утром не понадобится много времени, чтобы рассортировать рыбу» — сказал он, оглядывая свою наполовину полную сеть и пустую сеть Ездры. «Извини.»

Ездра, все еще нервно смеясь, поднялся. Он взял скудный улов рыбы и сел напротив Джареда. «Я рассортирую, а ты греби» — сказал он с шутливым упреком.

Джаред ухмыльнулся и взялся за весла. Он смотрел, как Ездра доставал рыбу из сети. Это была маленькая, круглая ручная сеть шириной в человеческую руку. Грузила, привязанные по периметру, тянули ее вниз, когда ее забрасывали в воду. Когда тянули за веревку, привязанную к центру, сеть стягивалась вокруг рыбы.

Рыба извивалась между пальцами Езры, когда он бросал ее на дно маленькой деревянной лодочки. Джаред не возражал, что Ездра сортирует ее. Из всего, что он ненавидел в рыболовной ловле, это было самое худшее. Но это все равно нужно делать. Тиляпия и сардины были рассортированы — немного для себя, остальное на продажу покупателям-евреям. Сом и минога будут проданы язычникам.

Пока Джаред работал веслами, его мысли унеслись от их маленькой рыбацкой лодки в Галилейском море. Его дядя Лемуэль рассказывал ему об огромных торговых кораблях с сотнями весел в Великом море. Он никогда не видел Великого моря, которое простиралось от границ Израиля до Греции, Рима и далее, но мальчиком он обещал себе, что однажды он его увидит. Лемуэль также ходил на восток в опасные путешествия с караванами верблюдов. Его предприятия прекрасно окупались; Лемуэль был самым богатым человеком, которого Джаред знал.

«Если бы только…» — вздохнул Джаред.

«Что?» — отозвался Ездра.

«О, я просто думал о своем дяде».

«Ты очень хочешь стать купцом, не так ли?» — спросил Ездра. Джаред посмотрел, хмуря брови, на несколько рыбин на дне лодки, притянув весла к груди.

«Я не умею ловить рыбу, Ездра. У меня это не получается! Это всегда было очевидно. Почему я не могу использовать свой ум, а не мышцы?» Он посмотрел на свои руки, и они оба засмеялись. Джаред явно унаследовать худощавое телосложение своей матери, и он давно перестал бросать вызов Ездре в рукоборье. Джаред продолжил серьезно: «Дядя Лем сказал моему отцу, что я больше подхожу для работы с цифрами. Он хочет взять меня своим писцом. Он говорит, что на торговле я заработаю в два раза больше, чем на ловле рыбы. В два раза, Ездра!»

«Твой отец не согласится на это, не так ли?» — спросил Ездра тихо.

Джаред вздохнул. «Нет. По крайней мере, пока нет.» Затем он просветлел. «Но я не сдаюсь. Это кажется правильным. И почему нет?» Он крепко сжал руками весла. «На прошлой неделе дядя пригласил меня в свое следующее предприятие в Грецию. Я собираюсь поговорить с отцом об этом, когда он вернется домой… когда бы это ни было!»

«Он на свадьбе в Кане, не так ли?» — спросил Ездра с любопытством.

Джаред глянул на него беспомощно. «Он вернулся домой несколько дней назад, вопя, что он так голоден, что может съесть половину рыбы в море. Я думал, мне влетит за то, что оставил ее тут в безопасности. Но на этот раз отец был… не знаю… другой. Мягче, мне кажется. И вместо того, чтобы отправиться на рыбалку, он объявил, что уходит на свадьбу!» Джаред замолчал, глядя на Ездру. «Знаешь что? Отец сказал мне, что Иисус дал ему новое имя!»

Ездра воскликнул: «Новое имя?»

«Да» — сказал Джаред, качая головой — «Петр. Это значит скала.»

«Скала, хм?» — улыбнулся Ездра, заинтригованный. Он знал, что Симон был импульсивным, непредсказуемым, взрывным — с увлечением ловлей рыбы, которое Джаред никак не мог понять. Скала?

«Да, и теперь я не могу понять его» — сказал Джаред практически шепотом. «С тех пор как отец услышал об Иисусе, его почти не было дома. А теперь он ушел на свадьбу. Зачем им на свадьбу? В Кане? Мы даже не знаем никого в Кане!»

Они немного помолчали, а потом Ездра сказал. «Честно говоря, я бы пошел с ними. Я бы хотел повидаться с Иисусом!»

«И что бы я делал, если бы и ты покинул меня?» — заявил Джаред, шутливо кинув рыбу в Ездру.

Ездра увернулся. «А что если он Обетованный, Джаред?» У Джареда не было на это ответа. Какое-то время был слышен только ритмический плеск от весел.

«Я вижу берег отсюда» — наконец, сказал Ездра. «Давай я теперь сяду за весла»

«Конечно, я не прочь отдохнуть!» Они поменялись местами и Джаред облокотился на корму лодки. Он заложил руки за голову и засмотрелся на светлеющее небо. «И что об Иисусе думают раввины и фарисеи» — спросил Джаред.

«Не знаю» — ответил Ездра. «Иоанн на них не произвел впечатления, хотя мое сердце горит от его слов. Правда, есть Иаир, начальник синагоги здесь в Галилее. Его, очевидно, поразили слова Иоанна.»

Джаред согласился. Его тоже коснулись слова Пророка. Он и Ездра часто говорили о них, и Ездра постоянно напоминал ему о том, что они слышали. За разговорами о Мессии энтузиазм Ездры только усилился.

Джареду хотелось бы быть таким же ревностным, как и его друг. Он восхищался страстью Ездры о законе и о Божьем народе. Джаред всегда старался проявлять интерес и внимание в синагоге и дома, когда говорили о законах Моисея или о грядущем Мессии. Однако, он не мог отрицать у себя недостаток рвения по сравнению с его другом. Может, я просто не такой, подумал он. Я хочу служить Богу. Я хочу, чтобы моя жизнь и профессия чтили Его. Дядя Лемуэль прекрасный пример этого. Он увлечен своим делом и в то же время щедро жертвует и регулярно посещает синагогу.

Джаред внезапно встрепенулся. «Ого! Мы ближе к берегу, чем я думал!»

Теперь Ездра греб осторожно. Они двигались к скоплению рыбацких лодок, которые тоже везли свой улов. На усыпанном мелким камнем берегу оранжевым светом светились небольшие костры, где женщины помогали расстилать сети. Резкий запах жареной рыбы уже наполнил воздух.

Молодые люди спрыгнули с плеском в воду и вытащили лодку на берег. Джаред услышал как кто-то позади позвал его по имени. Он повернулся и увидел Иезекииля, скачущего вниз по холму по направлению к озеру. Джаред улыбнулся при виде Аширы, прыгающей вслед за ним.

«Джаред! Джаред!» — кричал Иезекииль, подбегая с Аширой. «Ты слышал? Иисус превратил воду в вино! Ты слышал?»

«Что случилось, Ашира?» — спросил Джаред. Он заметил, что Ездра внимательно слушает через его правое плечо.

«Это правда! Это было чудо!» — сказала она, задыхаясь. «У них закончилось вино на свадьбе в Кане, и Иисус велел слугам наполнить кувшины водой, а потом превратил ее в вино!» Он замолчала, тяжело дыша. «И они идут в Капернаум, все они!»

«Ты слышал это?» — сказал Ездра, схватив Джареда за руку. «Мы увидим Его! Мы увидим Иисуса!» — лицо Ездры сияло.

У Джареда учащенно забилось сердце. Воду в вино! Удивительно! «Они скоро будут здесь?»

«Я не знаю» — ответила Ашира. «Какие-то купцы рассказали новости, опережая Иисуса и авву. Они в пути!»

«Давай, Ездра! Давай займемся этим уловом!» — Джаред посмотрел на дно лодки. «Ну, это не займет много времени.»

Сложив с Ездрой несколько рыбин в корзину, Джаред подумал о купцах, которые, по словам Аширы, принесли новости. На него нахлынули чувства. Может быть, я могу опять попросить отца отпустить меня с дядей Лемуэлем. Может быть, он прислушается сейчас. И, наконец, я увижу человека, который пленил моего отца.