Свети в наших сердцах

18/6/2005

Анна выглянула из бокового окошка дома. Рассвет был влажным и серым. Небо казалось странно близким, и отдаленные дома расплывались в тумане. Все казалось исключительно тихим и тусклым. Какой контраст биению ее сердца при мысли о том, что Мессия спал у нее дома! Тихие голоса привлекли ее внимание. Она повернулся и вышла за дверь. Ее дом был окружен людьми!

Это была небольшая группа, но достаточно многочисленная, чтобы это было чем-то необычным. Толпа не могла собраться вокруг дома Симона рыбака без причины. Люди кружили вокруг стен двора, поглядывая с любопытством на открытую дверь позади Анны, ходили вокруг и разговаривали друг с другом приглушенными нетерпеливыми голосами. Она заметила в стороне группу суровых людей в мантиях. Она заметила, что Зива тоже была там. Но большей частью там были простые земледельцы, рыбаки, плотники, гончары и другие местные, но все излучали ожидание и воодушевление. Анна улыбнулась, удивляясь увиденному. Она знала, почему они пришли. Они искали Иисуса.

Его не было здесь. Что-то разбудило ее рано утром, и она видела, как Он выскользнул со двора и направился к озеру. Те несколько часов, что Иисус оставался с ними, Анна не сводила с Него глаз. Она неосознанно следила за каждым Его движением. Когда Он вставал или ложился, приходил или уходил, ел, говорил или смеялся, она обращала на него внимание. Анна рассмеялась про себя.

Даже теперь она не могла перестать думать о предыдущем вечере — у нее в сердце и уме вертелась одна мысль. Иисус преломил хлеб, как они это делали каждый вечер и поблагодарил Бога за пищу, но то, как Он сделал это, изумило ее. Иисус назвал Всемогущего «Авва» — нежное прозвище, которое дети дают своим отцам! И Он говорил не на распев монотонным голосом старейшин синагоги, но как будто Он разговаривал с другим человеком в той же комнате. Его лицо было полно радости, совершенно расслабленное и спокойное. Эта сцена вновь и вновь мелькала у нее в голове.

Она встряхнулась и вернулась к тому, что странным образом происходило перед ней. Еще больше людей присоединилось к толпе, многие лица были незнакомы ей. Она задрожала от холода и наклонилась, чтобы развести огонь. Утомленным дорогой мужчинам, спящим в ее доме, скоро понадобится хороший завтрак. Рядом с дверью лежали дрова, которых не было прошлым вечером. Хммм, удивилась Анна, неужели это сделал Иисус, прежде чем уйти так рано?

Из дома, глядя по сторонам, вышла Джедида с младшими девочками. Китра подергала свою бабушку за одежду: «Жашем вше эти йюди ждесь, Нана?»

Анна улыбнулась и похлопала девочку по руке. «Они здесь повидать Иисуса. Но сейчас давайте займемся делом. Нам есть, чем заняться! Нужно сварить кашу!» Она посмотрела на Ариель. «Дорогая, сбегай на крышу и принеси три меры ячменя». Разглядывая толпу округлившимися глазами, Ариель испытала облегчение, когда ее послали на крышу.

Ашира выскользнула из дома с сияющим лицом и принесла кувшин воды, чтобы вылить в горшок над огнем. Она обняла мать с радостным ожиданием того, что ожидает их, когда Иисус вернется. Джедида быстра замесила тесто и начала выливать его на раскаленный печной камень. Она испечет сегодня много лепешек.

Численность собравшихся у их двора росла. Анна и Джедида обнаружили, что готовят под любопытными взглядами почти ста человек. Анна попыталась сосредоточиться на огне, поддерживая его, чтобы вскипятить воду, но при этом наблюдать за толпой было почти весело. Новые люди прибывали каждые несколько минут, стоя вокруг, разговаривая и смеясь, и все разглядывали нескольких женщин, готовящих еду. Ей стало интересно, появится ли Лемуэль, хотя вчера он постарался уйти как можно раньше.

И Ездра… она знал, что ему будет очень интересно и ждала его с минуты на минуту. Ага! Ариель пришла с зерном. Анна осторожно высыпала его в горшок кипящей воды и повернулась, чтобы помочь Джедиде с хлебом.

Вскоре Иисус показался на тропинке, насвистывая. Размахивая руками, он подошел к толпе, нисколько не смущаясь. Среди людей понесся шепот.

«Это Иисус!»

«Не может быть».

«Этот человек?!»

«Да, это точно он!»

Скептические и полные надежд взгляды, которые люди бросали на Иисуса и друга друга, выдавали их внутренние мысли. Это человек?Мессия?

Иисус распахнул калитку и вошел, калитка со скрипом закрылась, а люди зашевелились снаружи. «Доброе утро, Анна. Доброе утро, Джедида!» — сказал тепло Наставник.

Анна посмотрела на него и растаяла от его улыбки. Она поздоровалась с ним и предложила ему миску каши. Джедида вытащила лепешки из печи и отломила для него большой кусок. Он взял еду, явно будучи голодным. Многие ученики уже сидели на земле, облокотившись или на стену дома, или на стену двора, завтракая с аппетитом и разговаривая. Те, кто еще не проснулся, появились при звуке голоса Иисуса. Иисус сел у стены среди них и вытянул свои пыльные ноги. Толпа зрителей навалилась на стену, разговаривая и наблюдая. Иисус зачерпнул каши из миски.

Люди во дворе замолчали, наблюдая за происходящим с интересом, ожидая, что Иисус сделает что-то, скажет что-то. Толпа явно рассчитывала на это.

Симон выскочил из дома, громко зевнул и потянулся. «О!» — он посмотрел на Иисуса, затем на людей. «Доброе утро всем!» — пророкотал он, широко улыбаясь.

Иисус засмеялся вместе с остальными, дразня соню. Симон сел рядом с Иисусом, а Китра втиснулась между ними.

Наставник вернулся к еде, прервавшись, чтобы вытереть пятно там, куда ему на одежду из миски капнула каша. Иаков вернулся к своей истории о недавней неудачной ловле рыбы, остальные слушали и смеялись. Анна наблюдала за всем, сидя у двери и вновь изумляясь происходящему.

Иисус повернулся и обратился с Иезекиилю, который все это время сидел неподалеку, увлеченно вырезая что-то из длинного куска кипариса. «Привет, Зек. Что ты вырезаешь?»

Иезекииль посмотрел на него, широко улыбнувшись. Анна видела, что он был в восторге, что Иисус проявил интерес к его работе.

«Я вырезаю меч! Он поможет Израилю поразить римлян! Разве не будет прекрасно, если мы изгоним их из Израиля?

Иезекииль внезапно вспомнил, что Иисус ничего не сказал и не сделал по поводу римлян. Он посмотрел на Иисуса, нахмурив бровь в беспокойстве. «Иисус? А что ты думаешь о римлянах?»

Анна внимательно слушала, ей было интересно, что он ответит. Толпа также затихла.

Иисус облизнул губы и отставил миску в сторону. «А что ты думаешь о римлянах, Зек?»

«Ну, они наши враги, разве нет? Отец говорит, что они правят народами, будто они им принадлежат. Они думают, что мы ничто, и они наказывают нас, когда мы не подчиняемся их языческим законам. А равви в синагоге говорит, что римляне даже контролируют храм, включая первосвященника. Поэтому мы должны изгнать их! Так? Нам нужен царь подобный царю Давиду, который будет настоящим израильтянином, а мы опять будем народом!»

Анна видела возбуждение Иезекииля. Интересно, что Иисус скажет на это! — подумала она, заинтригованная.

Анна повернулась на скрип калитки. Во двор вошел Ездра, неся своего отца на руках. За ним следовала Елизавета. Анна побежала поприветствовать их. Она помогла им найти место, чтобы усадить Иессея. Симон оглянулся и пригласил к себе во двор остальных людей, которые стояли c надеждой у калитки. Некоторые из толпы вошли внутрь, рассаживаясь на земле, лестнице и стене.

Иисус какое-то время молчал, затем спросил так, чтобы все могли слушать. «А что говорит закон Моисея?»

«Люби ближнего своего и возненавидь врагов своих!» — кто-то ответил смело.

«Но послушайте истину. Я говорю любите ваших врагов. Любить только, когда вам отвечают любовью, это путь обычных людей, а не вашего Отца на Небесах. Подумайте о том, как Он действует…» Иисус продолжил, наклонившись вперед, его голос доносился до тех, кто собрался на крыше, и до тех, кто сгрудился за стеной. Анна видела, как он, продолжая говорить, всматривался в лица собравшихся перед ним людей. «Божьи мысли не наши мысли, Его пути не наши пути. Его царство приблизилось, и если вы не покаетесь, вы упустите его.»

Анна была очарована словами Иисуса и в то же время, отмечала разную реакцию толпы на этого человека.

«Царство» — продолжил он — «подобно маленькому семени… как горчичное зерно. Оно маленькое и кажется таким незначительным, но не презирайте его… вы видели, как большое дерево вырастает из горчичного зерна.»

Анна задумалась над его словами.

Когда он продолжил, некоторые ушли. Другие остались: некоторые из надежды, некоторые из любопытства, а некоторые потому, что им больше нечем было заняться. В этот день Анна видела, как некоторые люди злились и обижались. Она видела, как старейшины в мантиях неловко ерзали за калиткой. И она видела, как маленькие дети, наклонившись вперед, слушали, радостные и заинтригованные. Анне было интересно, что еще творилось в этих многих головах…

Ашира…

Радость от того, что я слышу Иисуса, вижу Его и нахожусь рядом с Ним сегодня утром, омрачалась только одним: Зива здесь. Зачем она появилась? Чтобы насмехаться?

Я едва выношу это. Мне кажется, что я далеко, и мне было сложно сосредоточиться на том, что говорит Иисус, пока я не услышала Его слова: «Не судите других. Вы будете судимы так же, как судите других. Миротворцы будут блаженны и будут названы детьми моего Отца.»

Надеюсь, Зива услышала это! Интересно, она вообще слушает, стоя там уверенно со скрещенными руками. Ее вообще это заботит? Постараюсь просто не смотреть на нее. Я смотрю на пасмурное небо, пытаюсь отвлечься от нее и сосредоточиться на том, что говорит Наставник. А затем смотрю на луч света на сером небе, пробившемся через просвет в облаках. О… я закрываю глаза руками. Эти слова для МЕНЯ. Я обвиняю Зиву в своем сердце, я веду себя как судья. Я насмехаюсь. О, мой Господь, кто может усмирить этого зверя во МНЕ? Кто может исцелить эту болезнь?

Ариель…

Сегодня утром я такая задерганная и беспокойная. Толпы людей вокруг нашего дома, и каждую минуту их все больше. Я не могу найти себе места во всем дворе, где меня бы не видели, где мне не нужно смотреть на всех этих людей. Но я так хочу быть с Иисусом! Крыша! Я могу смотреть и слушать с крыши! Я спешу по внешней лестнице и решаю еще раз взглянуть на Иисуса. Я оборачиваюсь и вижу, как Он сидит там, не смущаясь толпами, как Его не смутили римляне. Он настолько полон мира, отдавая Себя так свободно.

Глядя на Него, я слышу Его слова. «Божьи мысли не ваши мысли. Он видит все не так, как вы видите.» Я вижу, как много я думала о себе и о своем желании быть в своей зоне комфорта. Могу ли я заботиться об этих людях, как это делает Иисус? Я хочу быть похожей на Него, такой свободной и уверенной. Я сажусь там, где нахожусь, посреди лестницы, рядом с женщиной, которую я никогда раньше не видела. Я сижу рядом с кем-то, кого я не знаю. Это так сложно! С этими мыслями у меня в голове, я смотрю внимательно на Иисуса и шепчу: «Как ты можешь быть настолько полон мира, свободы и уверенности?»

Внезапно женщина, которая сидит рядом со мной наклоняется, чтобы сказать мне что-то. Я почти свалилась с лестницы! «Я услышала твой вопрос» — сказала она. «Он такой, потому что Он полон любви к всем этим людям. Ему не важно, что они думают о Нем. Его волнует только то, что Он им нужен.»

Я поражена, что она услышала мой вопрос И ответила на него, но у меня получается пробормотать. «Откуда… откуда вы знаете это? Вы раньше говорили с Ним?»

Женщина тихо смеется. «О, мы говорили много раз. Видишь ли, Он мой сын. Мы пришли сюда из Каны с несколькими Его новыми последователями.»

Это еще больше изумляет меня. Я так рада, что решила не садиться на крыше. «Как вы думаете, я смогу когда-нибудь стать похожей на Иисуса?» — я спрашиваю громко.

«Думаю, лучше всего получить на это ответ, самой спросив Его» — говорит добрая женщина.

«Я спрошу» — говорю я открыто матери Иисуса, решаясь посмотреть ей прямо в глаза. «Сделаю это как можно скорее».

Джаред…

Я дотащился до дома сегодня утром по склону холма, погрузившись в мысли. Я был зол. Я испытал такое облегчение, когда отец вернулся вчера. Думаю, я рассчитывал на то, что он вернулся, чтобы остаться… по крайней мере, на какое-то время. Но потом я узнал, что они идут в Иерусалим на Пасху через день-два, и ему нужно, чтобы я остался и ловил рыбу. Ловил рыбу! И Ездра только что сказал, что он тоже идет! Почему эту работу взвалили на меня? Если я должен обеспечивать эту семью, я хочу выбрать, как это делать.

Подойдя к калитке, я удивился, увидев толпу. Но затем мое внимание привлекли слова Иисуса. «Если не покаетесь, не сможете войти в Царство».

Покаяться? В чем мне каяться? Я всегда жил для Бога. Так ли это? Думаю, я никогда по-настоящему не задумывался о Божьем конкретном направлении для моей жизни. Я всегда знал, чего я хочу, и у меня были все ответы. Могу сказать, что все эти люди вокруг так не думают. Посмотрите на них! Они жалкие. Они выглядят… голодными. Неужели они думают, что Иисус может дать им то, что им нужно?

Я вижу, как Иисус учит. Такое впечатление, что у Него ясная голова, Он сосредоточен… как будто Он разбирается в жизни. Он сильный мужчина. У Него острый, проницательный взгляд. Когда Он смотрит в мою сторону, я отвожу взгляд. Я не хочу, чтобы Иисус видел меня… кто я и какие у меня незначительные цели. Я думал, что люблю Бога, но этот человек по-настоящему любит Его. Это проявляется во всем, что Он говорит, в каждом Его действии.

От этого понимания спирает дыхание… у меня нет ни малейшего представления о том, что значит искать Бога. Я был таким глупцом! Хочу ли я знать Бога Небес так же, как Иисус? Хочу ли я прожить свою жизнь по-Божьему? Или я хочу жить по-своему? Хочу ли я только успеха? Слова Иисуса опять пронзили меня. Если не покаетесь, упустите его.

Зива…

Хммм! Чепуха! Его слова — это чепуха! Кто может понять то, что говорит этот человек? И все эти люди столпились во дворе Симона, внимая каждому его слову. Так нелепо. Так смехотворно!

Но есть что-то… что-то интригующее, привлекательное в этом человеке. Кажется, что ему действительно… нравятся все, он даже любит их! Но как он может любить людей, которых никогда не видел до сегодняшнего утра?

Ха! Может быть, вот почему. Если бы он действительно знал их, он бы знал, что они просто толпа глупцов. Их нужно поставить на место. И не думаю, что любовь поможет в этом. Как они изменятся, если мы не скажем им, что они делают не так?

Тут я поняла, что Иисус смотрит на меня. Какие добрые у него глаза! «Покайся!» — говорит он. Покаяться? Ну вот откровенный разговор. Но почему он продолжает смотреть на меня? Он не сводит с меня глаз. О… я не могу вынести этого. О, Иисус, кто ты? Видишь ли ты меня? Мой гнев. Мою горечь. Но при этом почему ты не презираешь меня? Я не похожа на тебя, Иисус. Я не могу любить… глупцов. Я дрожу, видя впервые, кто я на самом деле.

Иезекииль…

Я запутался. Я думал, что Иисус ответит на мой вопрос, но Он говорит о другом. Я беру свой наполовину законченный меч и начинаю вырезать дальше, придавая ему форму, которую хочу. Внезапно я замечаю движение в толпе. Люди освобождают место для вновь пришедших. Эй! Это же солдаты! У меня спирает дыхание, когда я узнаю ведущего их центуриона. Рядом с ним мальчик моего возраста. Должно быть его слуга. Зачем пришли солдаты? Арестовать кого-то? Заставить Иисуса замолчать? Но они просто стоят там. Они слушают Иисуса!

Я качаю головой и возвращаюсь к работе над своим мечом. И тут я понимаю что-то. Подождите. Я не слушал Иешуа! Он ОТВЕЧАЕТ на мой вопрос, а я не обращаю внимания! Я вспоминаю, как недавно Нана сказала мне, что мне нужно быть более серьезным. «Время вырасти» — сказала она мне. Мама и Шира тоже это говорили. «Жизнь — это не игрушки, Иезекииль». Я опять смотрю на свой меч. Это тоже одна из моих игрушек? Я хотел сражаться настоящим мечом в настоящей битве, уничтожая римлян. Но посмотрите на центуриона. У него спокойное лицо. Он даже улыбается. Если Иисус любит его — и, может быть, даже всех римлян — тогда я тоже это могу. Я смотрю на свой меч и выбрасываю его через стену. Он хлопается на землю, а я поворачиваюсь к Иисусу. Теперь я действительно готов слушать!

Ездра…

Что это за царство, о котором Он говорит? Я знаю, что я думаю о царстве. Когда Иоанн Креститель говорил о Божьем царстве и о покаянии, это в целом совпадало с тем, что мы думали о себе как о Божьем избранном народе и о всех обетованиях, которые Бог исполнит через нас, если мы изменим свои пути.

Весть Иисуса о царстве не противоречит вести Иоанна. Но при этом кажется совсем другой. Иисус говорит о царстве, которого все еще нет здесь, но которое приблизилось. И его нельзя увидеть без покаяния. Вы можете представить себе это? Царство, частью которого вы не можете быть, не можете даже увидеть, без покаяния. Что это за царство? Царство, которое любит своих врагов? Я не могу понять этого.

Божьи мысли — это не мои мысли. Ну вот то, что я понимаю. Яхве, помоги мне увидеть более широкую картину. То, что Ты открываешь, охватывает все, на что мы надеялись для нашего маленького народа и для себя, но это также намного больше. То, о чем говорит Иисус, кажется, охватывает ВСЕ сердца и все народы — весь мир. Однако это имеет для МЕНЯ смысл — для меня лично и для того, что Иегова Бог хочет для МОЕЙ жизни.